|
«Так ради мужа и детей своих
Склонись к моим мольбам. Не награди
Позором несмываемым родных,
Хулой, что предстоит им впереди.
Клеймо невольника иль на груди
Родимое пятно желанней, краше, -
Природа здесь виной, не подлость наша».
Как василиск, <*> он в жертву роковой
Свой взор вонзил и смолк. Она была
Как воплощенье чистоты святой,
Как лань в когтях у горного орла.
К нему с мольбой в пустыне воззвала,
Но хищнику пощада незнакома;
Он рвется к цели, похотью влекомый.
Когда ползут на нас громады туч,
Скрывая горы, нагоняя жуть,
Из черных недр земли встает, могуч,
Крылатый ветр и тщится их раздуть;
Их полчищам он преграждает путь.
Так он замедлил, слыша речь матроны;
Плутон Орфею внемлет благосклонно. <**>
Играя, мышь злосчастную когтит
Он, гнусный, по ночам бродящий кот.
В нем будит ярость жертвы грустный вид;
Все поглотить готов водоворот.
Ее мольба до сердца не дойдет.
Дожди пророют в камне след глубокий,
Но плач не трогает груди жестокой.
Ее молящий, полный скорби взгляд
Прикован к сумрачным его чертам;
Несвязна речь, уста ее дрожат,
Но вздохи прелесть придают речам.
Нить мысли рвется. Нет конца мольбам.
Она в смятенье прерывает фразу,
О том же повторяет по два раза.
Юпитером, владыкою богов,
Военной честью, дружбою святой,
Любовью мужа, доблестью отцов,
Своею скорбью, правдою людской,
Землей и небом, властью их благой -
Злодея заклинает удалиться,
Не похоти, а чести покориться.
И молвит: "Умоляю, черным злом
Мне за прием радушный не плати,
Чтоб самого себя не клясть потом;
Тебя поивший ключ не замути;
До выстрела добычу отпусти.
Плох тот лесник, что вешнею порою
Лань умертвит разящею стрелою.
"Ты мужу друг, - так пощади жену;
Ты царский сын, - так не роняй себя.
Слаба я, - не веди со мной войну.
Твой честен лик, к тебе взываю я.
Я бурей вздохов удалю тебя.
Коль воинов смягчают жен рыданья,
Тебя смягчит мой плач, мои стенанья.
"На грудь твою, как на крутой утес,
Они обрушатся волной морей;
Растает злоба в океане слез,
Ведь камень тает в горечи зыбей;
О, если ты не тверже тех камней,
Услышь меня и окажи пощаду;
Пробьется жалость через все ограды.
"Ты как Тарквиний в дом ко мне проник.
Иль хочешь ты позор ему нанесть?
Ко всем богам взываю в этот миг.
Ты губишь имя царское и честь;
Ты представляешься не тем, что есть,
И ты не то, чем кажешься. От века
Царь, как и бог, отец для человека.
|
|
«Какой позор ты в старости пожнешь,
Коль расцвели пороки до весны!
Раз ты сейчас на страшный шаг идешь,
Вступив на трон, чем станешь для страны?
О, помни: подданные все должны
Расплаты ждать за зло, что совершили;
А срам царя с ним не уснет в могиле.
«Лишь страх отныне будешь ты внушать,
А добрый царь любовь родит в сердцах.
Тебя злодеи станут окружать,
Ты с ними свяжешься во всех делах.
Пусть эта мысль пробудит в сердце страх.
Царь должен быть зерцалом и скрижалью,
Чтоб взоры всех в нем мудрость созерцали.
«Иль станешь ты скрижалью, где твой стыд
Начертан будет - похоти урок?
Иль будешь ты зерцалом, где узрит
Всяк поощрение на свой порок,
Найдя в тебе всех мерзостей исток?
Отверг ты славу вечную сегодня
И сделал имя доблестное сводней.
«Ты властен. Заклинаю тем, кто власть
Тебе вручил, спеши порыв смирить;
Не обнажай меча, чтоб честь украсть;
Он дан тебе, чтоб страсти покорить.
Как будешь ты, взойдя на трон, царить,
Когда любой преступник молвит смело,
Что у тебя учился злому делу?
"С каким бы омерзением узрел
Ты этот грех, сверши его другой!
Своих не видят люди черных дел;
Спешат забыть. Когда б наперсник твой
То сделал, был бы осужден тобой.
О, как погрязли люди в тьме порока,
Коль от своих грехов отводят око!
"Тебя, тебя всем сердцем я молю:
Соблазны лютой похоти гони!
Верни поруганную честь свою,
Коварных дум внушенья отстрани;
Желание преступное плени;
Взор проясни, одетый пеленою,
Свой стыд узри и сжалься надо мною".
«Довольно! - молвит он. - Страстей напор,
В преграды ударяясь, лишь растет.
Легко задуть свечу, но не костер;
Он в ветре снова ярость обретет.
Покорно платят подать пресных вод
Горькосоленому монарху реки,
Но горечь в нем не уменьшат вовеки».
«Ты, - говорит матрона, - океан,
И в царственную глубь свою впустил
Срам, похоть, необузданность, обман,
Что оскверняют кровь священных жил.
Коль рекам волю дать, накопят ил;
Не растворит потоков грязи море
И в мутной топи погребется вскоре.
«Ты станешь раб, рабы ж на трон взойдут;
Ты будешь втоптан в прах, они - властны;
Ты дашь им жизнь, они тебя убьют;
Ты жалок будешь, а они страшны.
Пороки рушить доблесть не должны.
К бурьяну наклоняться кедр не станет;
Но у его корней бурьян увянет.
«Бунт низких дум смири, будь вновь царем...» -
«Замолкни! - он вскричал. - Мечом клянусь,
Тебе не внемлю. Покорись добром,
Иль грубой силой своего добьюсь.
Когда ж я поруганьем наслажусь,
Тебя в постель к невольнику снесу я,
Чтоб разделил с тобой он долю злую».
|