| |
Сцена 7
Лес.
Накрытый стол. Входят Старый герцог,
Амьен и вельможи-изгнанники.
Старый Герцог
Должно быть, сам он в зверя превратился.
Его в людском я виде не нашел.
1-й Вельможа
Он только что ушел, мой государь:
Был весел он и слушал нашу песню.
Старый Герцог
Он? Воплощенье диссонанса стал
Вдруг музыкантом? Будет дисгармонья
В небесных сферах!.. Но пойди за ним:
Скажи, что с ним поговорить хочу я.
1-й Вельможа
Он от труда меня избавил: вот он!..
Входит Жак.
Старый Герцог
Что ж это, сударь? Что за образ жизни?
Друзья должны о встречах вас молить...
Что это - я вижу вас веселым?..
Жак
Шут! Шут! Сейчас в лесу шута я встретил!
Да, пестрого шута! О жалкий мир!..
Вот как живу я, - пищею шута!
Лежал врастяжку и, на солнце греясь,
Честил Фортуну в ловких выраженьях,
Разумных, метких - этот пестрый шут.
«Здорово, шут!» А он мне: «Не зовите
Меня шутом - пока богатства небо
Мне не послало!» Тут часы он вынул
И, мутным взглядом посмотрев на них,
Промолвил очень мудро: «Вот уж десять!
Тут видим мы, как движется весь мир.
Всего лишь час прошел, как было девять,
А час пройдет - одиннадцать настанет;
Так с часу и на час мы созреваем,
А после с часу и на час - гнием.
Вот и весь сказ». Когда я услыхал,
Как пестрый шут про время рассуждает,
То грудь моя запела петухом
О том, что столько мудрости в шутах;
И тут смеялся я без перерыва
Час по его часам. О славный шут!
Достойный шут! Нет лучше пестрой куртки!
Старый Герцог
Кто ж этот шут?
Жак
Почтенный шут! Он, видно, был придворным.
«О красоте своей, - сказал он, - дамы,
Коль молоды и хороши они,
Прекрасно знают все». В его мозгу, -
Сухом, как недоеденный в дороге
Сухарь, - есть очень много странных мест,
Набитых наблюденьями: пускает
Он их вразбивку... О! Будь я шутом!
Я жду как чести пестрого камзола!
Старый Герцог
И ты его получишь.
Жак
Он к лицу мне:
Но только с тем, чтоб вырвали вы с корнем
Из головы засевшее в ней мненье,
Что я умен, и дали мне притом
Свободу, чтоб я мог, как вольный ветер,
Дуть на кого хочу - как все шуты.
А те, кого сильнее я царапну,
Пускай сильней смеются. Почему же?
Да это ясно, как дорога в церковь:
Тот человек, кого обидит шут,
Умно поступит, - как ему ни больно, -
Удара не заметив. А иначе
Вся глупость умника раскрыта будет
Случайной шутовскою остротой.
Оденьте в пестрый плащ меня! Позвольте
Всю правду говорить - и постепенно
Прочищу я желудок грязный мира,
Пусть лишь мое лекарство он глотает.
Старый Герцог
Фу! Я скажу, что стал бы делать ты...
|
|
Жак
Хоть об заклад побьюсь, - что, кроме пользы?
Старый Герцог
Творил бы тяжкий грех, грехи карая.
Ведь ты же сам когда-то был развратным
И чувственным, как похотливый зверь:
Все язвы, все назревшие нарывы,
Что ты схватил, гуляя без помехи,
Ты все бы изрыгнул в широкий мир.
Жак
Как? Гордость кто хулит -
Корит ли этим он людей отдельных?
И гордость не вздымается ль как море,
Пока сама, уставши, не отхлынет?
Какую же из женщин я назвал,
Сказав, что наши горожанки часто
Наряды княжеские надевают
На тело недостойное свое?
Которая из них себя узнает,
Когда ее соседка такова же?
И скажет ли последний человек,
Что, мол, не я ему купил наряды,
Подумавши, что целюсь я в него,
И тем свою мне подставляя глупость?
Ну, что? Ну, как? Скажите же, прошу,
Чем я его обидел? Коль он плох,
Он сам себя обидел; коль невинен,
То мой укор летит как дикий гусь -
Совсем ничей. - Но кто сюда идет?
Входит Орландо с обнаженным мечом.
Орландо
Стойте! Довольно есть!
Жак
Да я не начал.
Орландо
И не начнешь, пока нужда не будет
Насыщена!
Жак
Что это за петух?
Старый Герцог
С отчаянья ль ты взял такую смелость,
Иль вежливость так грубо презираешь,
Что нет в тебе приличия ни капли?
Орландо
Вы сразу в цель попали! Острый шип
Отчаянной нужды меня лишил
Приличья внешнего: хоть не дикарь я
И кое-как воспитан... Но - еще раз:
Смерть первому, кто съест здесь хоть кусок,
Пока я не улажу дел своих!
Жак
Пусть я умру, если мы не уладим их разумно.
Старый Герцог
Что нужно вам? Скорее ваша кротость
Принудит нас, чем ваше принужденье
В нас кротость вызовет.
Орландо
Я умираю
От недостатка пищи: есть мне дайте!
Старый Герцог
Садитесь, кушайте, прошу за стол.
Орландо
Какие добрые слова! Простите:
Я думал - все здесь диким быть должно,
И потому взял резкий тон приказа.
Но кто б вы ни были, - в местах пустынных
И неприступных кто под тенью этих
Задумчивых деревьев расточает
Небрежно так часов ползущий ход, -
О, если вы дни лучшие знавали,
Когда-нибудь слыхали звон церковный,
Когда-нибудь делили пищу с другом,
Когда-нибудь слезу смахнули с глаз,
Встречали жалость и жалели сами, -
Пусть ваша кротость будет мне поддержкой;
В надежде той, краснея, прячу меч.
|
[1]