Меркуцио
Это то же самое, как если бы вы сказали, что в таких случаях, как ваш, приходится подгибать колени.
Ромео
То есть, выражать учтивость.
Меркуцио
Ты милейшим способом понял это.
Ромео
Это наиболее учтивое объяснение.
Меркуцио
Я ведь настоящая гвоздика учтивости.
Ромео
Гвоздика - цветок.
Меркуцио
Конечно.
Ромео
Тогда и мои башмаки украшены гвоздиками.
Меркуцио
Хорошо сказано! Следуй за мной в этой шутке, пока ты не износишь башмаков. А когда единственная их подошва износится, придется твоей единственной шутке остаться в единственном числе.
Ромео
О единственная шутка, единственно единая в своем одиночестве!
Меркуцио
Стань между нами, добрый Бенволио: мое остроумие изнемогает!
Ромео
Подхлестывай его и шпорь, подхлестывай и шпорь, иначе объявлю, что я его обскакал.
Меркуцио
Нет, если мы с тобой погонимся за дикими гусями[28], я уверен, что обгоню тебя, потому что в одном из твоих чувств больше дичи, чем в моих пяти. Не был ли я для вас гусем?
Ромео
Всегда вы были таким, что я мог сказать: «хорош гусь!» [29]
Меркуцио
Я укушу тебя в ухо за эту шутку.
Ромео
Нет, добрый гусь, не щиплись.
Меркуцио
Твоя шутка горько-сладкая; это очень крепкий соус.
Ромео
Разве это не славная приправка к нежному гусю?
Меркуцио
О, да твое остроумие становится похоже на козью кожу! Раньше ты скупился и на дюйм, а теперь растягиваешь его в вольную ширь до локтя.
Ромео
Я тяну его до слова «вольный», а если ты его прибавишь к слову «гусь», то и выйдет, что ты вольный на язык гусь.
Меркуцио
Ну, не лучше ли это, чем стонать от любви? Теперь с тобой можно разговаривать, ты стал Ромео. Теперь ты стал тем, чем был и по природе и по воспитанию. А эта слюнявая любовь похожа на длинного дурня, который мечется взад и вперед, чтобы спрятать свою шутовскую палку в дыру. |